Когда ты понимаешь, что люди в твоем городе это не просто земляки... Жаль что это уходит с кажым годом. К слову о 90-ых. Нет, мы жили вполне хорошо. Родители занялись продажей мяса еще в конце 80-ых, и в семье деньги водились. То, что в стране было плохо, я поняла, когда увидела две ситуации, полностью меня шокировавшие.
Первая история случилась, когда рубли уже обесценились, а тенге еще не появились (дело было в Казахстане, Алматы).
Я поехала с отцом на рынок, и пока он разговаривал с продавцами, я носилась по павильону. И тут появилась она. Высокая худенькая русская девушка. Она медленно шла по рядам и смотрела на мясо. Тогда мелочь держали в тазиках, потому что эти купюры ну никуда не вмещались. И вот идет она и смотрит. Глазищи на пол-лица. Потом разворачивается и уходит. Один из продавцов побежал за ней. Притащил за руку и, схватив большую сумку, начал высыпать из тазика деньги. Второй схватил кусок большого мяса и, завернув его тоже, сложил в эту сумку. Отец кивнул одному из продавцов, и он высыпал туда тазик денег и положил мяса. И за все это время никто и слова не проронил. А девушка молча плакала. Просто слезы текли и все. Не всхлипывая.
Ей дали эту сумку, и она ушла. Даже сказать ничего не смогла. Где-то через месяц она вернулась с большой сумкой, где лежали яблоки. Отблагодарила всех.
А вторая история случилась на новый год 95-го. Все наши соседи и друзья родителей договорились встретить Новый год вместе. Это сейчас я понимаю, что таким образом они пытались разнообразить праздничный стол. И вот мы пошли туда. Среди прочего мы взяли огромную коробку со сладостями. Все эти сникерсы, марсы и прочие сладости. Я еще ляпнула, что столько шоколада никто не съест. Но дети расхватали их моментально. Огромную коробку шоколада... А сколько счастья было в их глазах.
Одному мальчику не досталось шоколадки. И он плачет, а ты стоишь и понимаешь, что он не просто капризничает, а действительно горюет. Я рванула домой и притащила свою вазу с шоколадом, которую мне мама вечером наполнила и велела на празднике не есть шоколад из коробки. И вот я даю ему, а он от счастья прыгает и обнимает меня. Мне было и стыдно, и радостно. Стыдно, что я могу есть этот шоколад в любое время, когда другие его видят по праздникам. И радостно, что сделала мальчишку счастливым.
С тех пор родители закупали кучу сладостей на Новый год и раздавали их детям из нашего поселка. После пришли двухтысячные, жизнь наладилась, но я еще не раз слышала от других, как они выживали в те годы. И когда кто-то жалуется, что ему не хватает денег на какой- то гаджет, я вспоминаю именно ту девушку с огромными глазищами, из которых лились слезы.